Тетрадь с львом толстым, На словах ты Лев Толстой | Пикабу
Тула: Тульское кн. Командир батареи полковник Шейдеман. Сравнение 0 Отложенные 0 Корзина 0 0.
Бесплатная доставка по России при заказе от р. Цена действительна только для интернет-магазина и может отличаться от цен в розничных магазинах. Описание Характеристики Отзывы Задать вопрос. Идеально подойдет для занятий школьнику или студенту. НоменклатураПрисоединенныеСертификаты ,8 кб.
НоменклатураПрисоединенныеСертификаты ,4 кб. НоменклатураПрисоединенныеСертификаты ,9 кб. НоменклатураПрисоединенныеСертификаты 90,1 кб. НоменклатураПрисоединенныеСертификаты ,2 кб. Внутренний блок. Кол-во листов. Наличие полей. Однотонный дизайн обложки. Кол-во дизайнов в упаковке. Тип спецэффектов на обложке. Материал обложки. Нет оценок. Письмо для подтверждения почты отправлено на. Теперь вы можете использовать для входа кнопку или свой код скидки.
В Лабиринте уже зарегистрирован пользователь с телефоном. Он сможет входить в Лабиринт через , и заполнить свой профиль данными, предоставленными этим сервисом. В Лабиринте уже зарегистрирован пользователь с адресом. Все читают по-разному! Укажите, сколько страниц в день вы обычно читаете:. Оформить Позже. Российская фантастика со скидкой.
Читаем в марте. Немецкий язык для детей. Увлекательное первое чтение. Пункты самовывоза: Москва Пунктов. Забирайте заказы без лишнего ожидания. Лев Толстой: Филипок. Рассказы и сказки. Автор: Толстой Лев Николаевич. Редактор: Карпова В. Издательство: Эксмодетство , г. Серия: Самые любимые книжки. Нет в продаже. Страниц: Офсет — прочитаете за 6 дней. Рейтинг 8.
Оценить оценило: Аннотация к книге "Филипок. Рассказы и сказки" В книгу вошли известные рассказы, написанные для детей Львом Толстым. Посмотрите товары, похожие на "Филипок. Рассказы и сказки". Толстой Лев Николаевич. АСТ : Школьное чтение. Сказки и рассказы для детей 4 фото.
АСТ : Классика для школьников. Стрекоза : Библиотека школьника. Иллюстрации к книге Лев Толстой - Филипок. Рецензии на книгу «Филипок. Рассказы и сказки» Покупатели Читали эту книгу? Мы всегда рады честным, конструктивным рецензиям. Лабиринт приветствует дружелюбную дискуссию ценителей и не приветствует перепалки и оскорбления. Написать рецензию. Автор рецензии покупал эту книгу в Лабиринте.
Читать полностью. Купила эту книгу своим детям не задумываясь, так как и качество печати и иллюстрации, которые выполнил Владимир Канивец, достойны восхищения. Половинка Юля. Иллюстрации меня порадовали своей "недетскостью" У Льва Николаевича серьёзные произведения, которые заставляют задуматься и данные иллюстрации очень подходят под его тексты. Все отзывы и рецензии Если вы обнаружили ошибку в описании книги " Филипок.
Рассказы и сказки " автор Толстой Лев Николаевич , пишите об этом в сообщении об ошибке. Позвонить по скайпу. У вас пока нет сообщений! Дарим 50р. Баллы за ваши отзывы на книги. Мне хотелось сказать своё имя: Николай Иртеньев, и чтобы все были поражены этим известием, обступили меня и благодарили бы за что-нибудь. Каждая из частей трилогии, по замыслу Толстого, должна была описывать определённый этап взросления: детскую непосредственность, подростковый скептицизм, юношеское тщеславие и отчаянные попытки найти новые жизненные основания.
В каждой из частей, как и в трилогии в целом, нет сквозного сюжета. Если главы «Детства» ещё выстроены в логическую цепочку в конце главы имеется сюжетная зацепка для следующей и достаточно хронологически подробны, то в «Отрочестве» и «Юности» пропадает и это.
Толстой просто помещает в центр каждой главы максимально характерные для периода событие, эмоцию или же значимого для героя человека. Одновременно Толстой использует сложную повествовательную технику: каждый эпизод рассказывается в двойной перспективе — от лица маленького Николеньки и от лица повзрослевшего повествователя. Первый отвечает за непосредственное восприятие, в то время как второй с дистанции времени и возраста может оценить, насколько конкретный эпизод оказал влияние на личность.
Это заставило современников задуматься об особенностях детской психики и в дальнейшем повлияло на педагогические опыты самого Толстого.
Начиная с 19 лет Толстой ведёт дневник и записывает в него всё, что читает, а также отмечает, что именно его впечатлило в прочитанном. Поэтому и в случае трилогии можно с уверенностью назвать несколько системообразующих для Толстого текстов. Прежде всего, это «Сентиментальное путешествие» Лоренса Стерна — писателя, которым Толстой зачитывался и в манере которого ему нравилось практически всё. Именно под его влиянием Толстой решил писать повесть не со сквозным сюжетом, который держит повествование, а состоящую из маленьких зарисовок, как будто подсмотренных «из окна».
Основал собственный пансион — «институт Тёпфера». Приобрёл известность благодаря повести «Библиотека моего дяди» — Также Тёпфер создавал серии иллюстрированных историй — его считают одним из родоначальников жанра комиксов. Чарльз Диккенс с «Дэвидом Копперфилдом» — ещё один важный источник вдохновения раннего Толстого. Кажется, что именно отсюда он должен был почерпнуть идею описания детства и взросления человека, но нет: Диккенс понравился Толстому атмосферой английского семейного романа и, опять же, миниатюрностью зарисовок, проработкой деталей.
Наконец, «Исповедь» Жан-Жака Руссо, с которой Толстой не расстаётся несколько лет, заставляет его задуматься о нравственном развитии и рациональном осмыслении собственного опыта. Как отмечают исследователи раннего Толстого, все эти источники для самого писателя тесно связаны между собой и воспринимаются исключительно в русле традиции сентиментализма.
Поэтому в список стоит добавить также неоконченное произведение «Рыцарь нашего времени» Николая Карамзина, которого называли русским Стерном. А вот современная Толстому литература на него практически не влияет: глядя на адептов натуральной школы, того же Ивана Тургенева, Толстой замечает, что так он писать не сможет, а значит, не надо и пытаться. Все части трилогии были последовательно опубликованы в журнале «Современник», и издававший его Николай Некрасов заслуженно гордился открытием нового имени в литературе.
Дебют Толстого пришёлся на «мрачное семилетие», когда в результате усиления цензуры после революционных событий в Европе у писателей практически не осталось шансов на публикацию хоть сколько-нибудь актуального произведения. Не обошла цензура своим вниманием и Толстого, который был разгневан, когда его первая повесть «Детство» появилась в журнале в отредактированном виде.
Ведь он просил «ничего не изменять в ней»! Толстой дважды переписывает письмо с претензиями Некрасову — и всё-таки не отправляет его. Из повести была вырезана история любви Натальи Савишны к Фоке, в предсмертном письме матери Николеньки были сделаны пропуски; Толстой с гневом писал: «Портрет моей маменьки вместо образка моего ангела на 1-й странице такая перемена, которая заставит всякого порядочного читателя бросить книгу, не читая далее» образок этот задел мухобойкой Карл Иваныч, рассердив Николеньку.
Но больше всего Толстого возмутило решение Некрасова изменить заглавие повести. Вместо «Детства» первые читатели увидели повесть под названием «История моего детства», подписанное инициалами автора — Л.
И хотя многие изменения были сделаны в силу цензурных ограничений, последнее решение Некрасова было чисто стилистическим. Последующие публикации Толстой воспринимал уже гораздо спокойнее, но первая повергла его в отчаяние — пусть эта «изуродованная повесть» и принесла ему славу.
Разные части вызвали разную реакцию. Если появление «Детства» сопровождалось практически единодушным восторгом Иван Тургенев писал из Парижа молодому писателю, что его повесть «производит фурор» и в моде «пуще кринолина» , то «Юность» приняли гораздо сдержаннее. Предчувствуя это, Толстой ещё до публикации отправил рукопись «Юности» Александру Дружинину Александр Васильевич Дружинин — — критик, писатель, переводчик.
С года публиковал в «Современнике» рассказы, романы, фельетоны, переводы, дебютом стала повесть «Полинька Сакс». С по год Дружинин был редактором «Библиотеки для чтения».
В году организовал Общество для пособия нуждающимся литераторам и учёным. Дружинин критиковал идеологический подход к искусству и выступал за «чистое искусство», свободное от любого дидактизма. Дружинин в ответ сделал Толстому немало замечаний в частности, посоветовал не писать такими длинными предложениями , но вынес вердикт, что писатель справился с «ужасной» задачей «схватить и очертать волнующий и бестолковый период юности» и может смело «плюнуть в физиогномию» любому, кто скажет, что эта повесть хуже «Детства» или «Отрочества».
В целом же трилогия Толстого была принята критикой того времени удивительно доброжелательно. Начинающий критик Николай Чернышевский поразился тому, как молодой писатель изображает «психический процесс» — «едва уловимые явления этой внутренней жизни, сменяющиеся одно другим с чрезвычайною быстротою и неистощимым разнообразием», — и даже придумал для этого специальный термин: «диалектика души». Павел Анненков Павел Васильевич Анненков — — литературовед и публицист, первый биограф и исследователь Пушкина, основатель пушкинистики.
Приятельствовал с Белинским, в присутствии Анненкова Белинский написал своё фактическое завещание — «Письмо к Гоголю», под диктовку Гоголя Анненков переписывал «Мёртвые души». Автор воспоминаний о литературной и политической жизни х годов и её героях: Герцене, Станкевиче, Бакунине.
Один из близких друзей Тургенева — все свои последние произведения писатель до публикации отправлял Анненкову. И даже Константин Аксаков Константин Сергеевич Аксаков — — публицист, литературовед, идеолог славянофильства, член важной литературной династии XIX века. Аксаков сотрудничал с журналами «Москвитянин», «Русская беседа», газетой «Молва», писал стихи и драму. Известность получила его полемика с Белинским по поводу «Мёртвых душ» Гоголя. История России, по мнению Аксакова, принципиально отличается от истории европейских стран: русский народ не конкурировал за власть, а мирно сосуществовал с государством, однако это равновесие нарушили реформы Петра I.
Философ Владимир Соловьёв называл Аксакова «самым восторженным и прямолинейным из славянофилов». Впрочем, Аксаков выдвинул ряд претензий, главная из которых — излишнее увлечение микроскопическим анализом. Иными словами, стакан воды — это по-прежнему всего лишь стакан воды, а Толстой склонен придавать излишнюю значимость совершенно проходным моментам, и его таланту надо поскорее освободиться «от этой мелочности».
А дальше у Толстого случился кризис.
Как Толстой писал впоследствии в «Исповеди», в момент очередной переоценки ценностей, к концу х он хорошо уяснил, что нужно для писательского успеха, и «стал писать из тщеславия, корыстолюбия и гордости».
Он вспоминает о своей первоначальной цели — «сделаться лучше» — и разочаровывается в писательстве. Мне за это платили деньги, у меня было прекрасное кушанье, помещение, женщины, общество, у меня была слава.
Стало быть, то, чему я учил, было очень хорошо», — воспроизводит Толстой свою логику и добавляет, что сам себе в этот момент стал противен.
Поэтому он решает вернуться в Ясную Поляну и заняться хозяйственными делами. Но предварительно объезжает половину Европы, в том числе Германию и Францию, чтобы изучить западную систему школьного образования. Из этой поездки Толстой возвращается, снова проиграв борьбу с собой, наделав карточных долгов и к тому же подхватив венерическое заболевание.
Увлёкшись идеей школы для крестьянских детей, он решает разработать собственную педагогическую методику, которую последовательно излагает в журнале «Ясная Поляна», специально под это основанном. Что касается трилогии, то она в особенности «Детство» породила долгую волну подражаний.
Молодой Лев Толстой задаёт моду, которая переживёт не только его произведение, но и его самого. На самом деле нет. Действительно, писатели-романтики не особо интересовались детством своих героев, и нам трудно вообразить, каким было детство Онегина или Печорина.
Но сентиментализм, на который в большей степени опирался Толстой, и современная писателю натуральная школа Литературное направление х, начальный этап развития критического реализма, ему свойственны социальный пафос, бытописательство, интерес к низшим слоям общества.
К натуральной школе причисляют Некрасова, Чернышевского, Тургенева, Гончарова, на формирование школы ощутимо повлияло творчество Гоголя. Манифестом движения можно считать альманах «Физиология Петербурга» Рецензируя этот сборник, Фаддей Булгарин впервые употребил термин «натуральная школа», причём в пренебрежительном смысле.
Но определение понравилось Белинскому и впоследствии прижилось. Так, один из главных русских авторов-сентименталистов — Карамзин — в — годах в журнале «Вестник Европы» Журнал, издававшийся в Петербурге с по год. Продолжал традицию одноимённого московского журнала, который начал издавать Карамзин в году. Редактором и издателем «Вестника Европы» был Михаил Стасюлевич. Журнал придерживался либерального направления.
С появлением натуральной школы темой воспитания и влияния общества на личность заинтересовался Александр Герцен: всю первую часть романа «Кто виноват?
Кроме того, в году опубликован «Сон Обломова» — глава будущего романа Ивана Гончарова, целиком посвящённая детским годам Илюши. Гончаров показывал, как именно в детский период была погашена тяга его героя к активности, а на смену живому характеру пришла леность.
Для современников эта идея оказалась особенно ценной. И Толстой прав в ключевых словах — детство в русской литературе было, но оно не несло в себе «прелести» или «поэзии»; в этом он совершил прорыв. Толстой сконцентрировался именно на «психическом процессе» и под микроскопом — любимый образ тех лет!
Предшественник Толстого, Гончаров, уже описывал инертную среду, убившую живость в маленьком Обломове, отбирал события и эмоции ребёнка соответствующим образом, но не показывал «психический процесс».
Толстой же сосредотачивается именно на том, как меняются эмоции и мысли героя, формируя его личность прямо на наших глазах. В дискуссиях —х годов обсуждалось, каким образом «лишние» люди могут стать «новыми» людьми, способными к активному созиданию. Толстой показывает тот период формирования человека, когда эти перемены запрограммировать легче всего. Во времена написания трилогии в дворянской среде всё ещё актуально дистанцированное воспитание ребёнка: родители не занимаются ребёнком сами, ограничиваясь встречей с ним два-три раза в день, чаще всего за завтраком и за ужином.
К ребёнку приставлены сначала няня, а потом гувернантка или гувернёр. Цель же гувернёрского воспитания — воспроизвести полноценного члена светского общества и сделать так, чтобы при встрече с родителями ребёнок доставлял им лишь радость.
Со стороны ребёнка родители должны были видеть безусловное почтение, примерное поведение, умение молчать, пока к нему не обратятся. Дети до совершеннолетия не были особо включены в жизнь родителей и уж точно не являлись её центром. Трилогия Толстого, наряду с активным развитием в те же годы педагогики, довольно сильно поспособствовала изменению ситуации. Для Толстого ребёнок — уже цельная самоценная личность, в его сознании и душе происходит много уникального и важного.
Писатель был сторонником теории Жан-Жака Руссо, согласно которой человек рождается гармоничным и совершенным, а дальнейшее соприкосновение с действительностью и вмешательство в его характер лишь портят его.
На этой основе Толстой и построил собственную педагогическую теорию. Толстой начал вести дневник в 19 лет после того, как был отчислен из Казанского университета: он пытался учиться сначала на факультете восточных языков, а затем на юридическом, но в обоих случаях не преуспел. Молодой Толстой совершенно не понимает, чем хочет заниматься в жизни, страдает от собственной некрасивости и слишком увлекается игрой в карты.
Дневник он заводит в целях самовоспитания и будет вести его с небольшими перерывами всю жизнь. В нём он составляет для себя распорядок дня, списки дел, которые помогут ему стать тем человеком, каким он хочет себя видеть, расписывает правила на разные случаи жизни как общаться с людьми выше себя по положению, как входить в светскую гостиную и как играть в карты, чтобы не проигрываться и отчитывается, насколько он следовал собственным предписаниям.
В этих записях Борис Эйхенбаум Борис Михайлович Эйхенбаум — — литературовед, текстолог, один из главных филологов-формалистов. В году подвергся гонениям во время сталинской кампании по борьбе с космополитизмом. Помимо того, что и Николенька напишет себе правила жизни, важно само намерение Толстого рефлексировать над собственным поведением, отмечать «негативные» проявления своего характера и быть одновременно объектом и субъектом воспитания.
В некотором смысле трилогия служит той же цели. Кроме того, Эйхенбаум видит в дневнике молодого Толстого своеобразную творческую лабораторию: именно здесь будущий писатель научается пространным внутренним монологам, размышляет о том, как описывать людей, и делает зарисовки, в которых пытается применить свои методические находки на практике.
Так постепенно Толстой приходит к идее стать писателем, а отсюда уже один шаг до повести «Детство». Толстой очень резко отреагировал на переименование «Детства» которое Некрасов озаглавил при публикации «История моего детства» , потому что главным для него был не автобиографизм повести, а типичность описанных в ней этапов взросления. В году он вспоминал: «Замысел мой был описать историю не свою, а моих приятелей детства». По мере продвижения от одной редакции «Детства» к другой он последовательно выводил на первый план универсальные для детской жизни эмоции, события и персонажей.
Но всё-таки утверждать, что Толстой совершенно не имел в виду себя, нельзя. Толстым движет глубоко личный интерес, и в образ Николеньки он действительно вкладывает многие свои взгляды и привычки. В произведении обнаруживается много биографических моментов — он встраивает в историю героя события собственной жизни, черпает детали из собственного реального быта. Например, описание дома Иртеньевых соответствует описанию старого, впоследствии проданного и разобранного яснополянского дома Толстых, а эпизод, в котором Николенька обливает за обедом скатерть и старая Наталья Савишна тычет этой скатертью ему в лицо, на самом деле произошёл с писателем в детстве.
Почти у каждого важного персонажа трилогии есть прототип из окружения Толстого. Таковы, например, Наталья Савишна, Карл Иванович, сменивший его француз Сен-Жером, бабушка — все они довольно точно списаны с реальных людей.
Он был большой враг всякой оригинальности, говоря, что оригинальность есть уловка людей дурного тона. Кроме того, Толстой изображает жизнь ребёнка и юноши из определённого социального слоя, к которому принадлежит сам: здесь и доходы с нескольких имений, и домашнее образование детей, и иностранные гувернёры, и активная светская жизнь, и большие карточные проигрыши.
Социальное положение становится предметом рефлексии Николеньки и довольно сильно определяет его поступки и отношение к людям. Но всё-таки Толстой пишет не мемуары, а литературное произведение. Он меняет состав семьи, по сути, придумывает образ матери и центральное для «Детства» переживание её смерти, а фигура отца не имеет ничего общего с его собственным отцом и списана с соседа Толстых Александра Исленьева, который даже узнал себя в персонаже.
Образ Николеньки — тоже составной: в нём отразились черты незаконорождённого сына Александра Исленьева — Владимира Иславина. Так что можно сказать, что Николенька — это и Толстой в конкретных биографических чертах, и характерный представитель его социального круга в типовых моментах воспитания, и просто ребёнок, если брать за основу характерные эмоции и события любого детства. Да, этот персонаж, как и другой учитель Николеньки — француз Сен-Жером, — списан с реального человека.
Писатель заимствует для трилогии не только его образ, его тёплое отношение к детям, но и историю увольнения: учитель был готов отказаться от жалованья, только бы остаться со своими подопечными.
Приглашение иностранного гувернёра было обычной практикой для дворянских семей, которые хотели дать домашнее образование детям, приготовить их к университету, а возможно, и к дальнейшей государственной службе, да и вообще научить светским манерам.
Начиная со второй половины XVIII века чаще всего для этого выбирали французов — именно французские воспитатели должны были сменять русских или немецких нянек. Причём ценились гувернёры, не утратившие связь с родиной и обладавшие парижским выговором. Связано это было не только с модой на французский язык и подражанием французским манерам, установившимися со времен Елизаветы Петровны, но и с тем, что государственное делопроизводство тоже часто велось на французском языке, так что знать его было необходимо.
Страдание людей застенчивых происходит от неизвестности о мнении, которое о них составили; как только мнение это ясно выражено — какое бы оно ни было, — страдание прекращается. Считалось, что приступать к обучению ребёнка следует, как только он начинает говорить и уверенно держаться на ногах.
Гувернёр составлял учебный план и определял круг чтения своего подопечного. Помимо французов, гувернёрами часто бывали немцы, а со второй половины XIX века всё чаще нанимали англичан английская гувернантка была и у детей Льва Толстого. Разумеется, у каждого из них были свои представления о том, как воспитывать ребёнка, а главное — к какому образцу эрудированности и светских манер стремиться. Никакого единого представления о системе начального и среднего образования не было — набор предметов варьировался в зависимости от того, какого гувернёра удавалось нанять.
История, которую рассказывает о себе Карл Иваныч, сильно романтизирована — на оригинальные события явно наложены фильтры и сентиментализма с его гиперчувствительностью, и романтизма с его яркими поступками героев.
Но она характерна в том смысле, что гувернёрами чаще всего становились люди бессемейные и по тем или иным причинам не нашедшие себе применения дома «Я был чужой в своём собственном семействе!
